Биография Сусанин Иван

— крестьянин Костромского уезда, села Домнина, принадлежавшего Романовым; известен как спаситель жизни царя Михаила Феодоровича.
До самого последнего времени единственным документальным источником о жизни и подвиге С. была жалованная грамота царя Михаила Феодоровича, которою он даровал в 1619 г., «по совету и прошению матери», крестьянину Костромского у., С. Домнина, «Богдашке» Сабинину половину дер. Деревищ за то, что его тесть Иван С., которого «изыскали польские и литовские люди и пытали великими немерными пытками, а пытали, где в те пори великий государь, царь и великий князь Михаил Феодорович…, ведая про нас… терпя немерные пытки… про нас не сказал… и за то польскими и литовскими людьми был замучен до смерти». Последующие жалованные и подтвердительные грамоты 1641, 1691 и 1837 гг., данные потомкам С., только повторяют слова грамоты 1619 г. В летописях, хрониках и других письменных источниках XVII в. почти ничего не говорилось о С., но предания о нем существовали и передавались из рода в род. До начала XIX в. никто не думал, однако, видеть в С. спасителя царской особы. Таким впервые его представил печатно Щекатов в своем «Географич. словаре»; за ним Сергей Глинка в своей «Истории» прямо возвел С. в идеал народной доблести.
Рассказ Глинки буквально повторил Бантыш-Каменский в «Словаре достопамятных людей Русской земли». Вскоре личность и подвиг С. стали любимым предметом и для поэтов, написавших о нем целый ряд стихотворений, дум, драм, повестей, рассказов и т. п., и для музыкантов (наиболее известны «Иван Сусанин» — дума Рылеева, «Костромские леса» — драма Н. Полевого, «Иван Сусанин» — опера Кавоса, «Жизнь за Царя» — опера М. И. Глинки).
В 1838 г. в Костроме по повелению императора Николая I воздвигнут С. памятник «во свидетельство, что благородные потомки видели в бессмертном подвиге С. — спасение жизни новоизбранного русскою землею царя через пожертвование своей жизни — спасение православной веры и русского царства от чужеземного господства и порабощения». Скудость источников и разногласие авторов, повествовавших о подвиге С., побудили Н. И. Костомарова отнестись критически и к личности С., и к его подвигу.
Исходя, главным образом, из того, что о нем не говорится в современных или близких к его времени летописях и записках, что существующими источниками не подтверждается присутствие польско-литовского отряда близ с. Домнина и что в начале 1613 г. Михаил Феодорович жил со своею матерью не в селе Домнине, а в укрепленном Ипатьевском монастыре, он видел в С. «одну лишь из бесчисленных жертв, погибших от разбойников в Смутное время». Ему горячо возражали С. М. Соловьев («Наше время», 1862). М. П. Погодин («Гражданин», 1872, № 29 и 1873, № 47), Домнинский («Русский архив», 1871, № 2), Дорогобужин и др.; но все они руководились большею частью теоретическими соображениями и догадками.
С конца 1870-х и особенно 1880-х гг., с открытием исторических обществ и губернских архивных комиссий, стали обнаруживаться новые документы о подвиге С., открылись почти современные ему «Записки» и многочисленные рукописные «предания» XVII и XVIII вв., в которых очевидно преклонение писавших пред подвигом С. (иные прямо называли его «мучеником»). В 1882 г. Самарянову, собравшему немало не изданных до него источников, удалось доказать, что поляки и литовцы целым отрядом подходили к с. Домнину с целью убить новоизбранного царя Михаила Феодоровича и что Михаил Феодорович «скрылся от ляхов» в Ипатьевском монастыре по совету С. из с. Домнина, после появления польско-литовского отряда.
Положения Самарянова подтверждаются и позднейшими находками документов, относящихся до С. и хранящихся в костромской архивной комиссии, в Археологическом институте и др. Сущность преданий о подвиге С. сводится к следующему.
Вскоре после избрания на престол, когда Михаил Феодорович жил со своею матерью в с. Домнине, родовой своей вотчине, пришли в Костромскую обл. польские и литовские люди с целью убить нового соперника польского королевича Владислава; недалеко от с. Домнина им попался С., который взялся быть их проводником, но завел в противоположную сторону, в дремучие леса, послав перед уходом своего зятя Богдана Сабинина к Михаилу Феодоровичу с советом укрыться в Ипатьевском монастыре; утром он раскрыл полякам свой обман, несмотря на жестокие пытки, не выдал места убежища царя и был изрублен поляками «в мелкие куски». Из прямых потомков С. переписная ландратская книга, хранящаяся в московском архиве министерства юстиции, под 1717 г. называет Федора Константинова, Анисима Ульянова (Лукьянова) и Ульяна Григорьева, живших в селе Коробове, пожалованном дочери С., Антониде Ивановне, в 1633 г. Ср. Н. И. Костомаров, «Исторические монографии и исследования» (т. I, СПб., 1867); его же, «Личности Смутного времени» («Вестник Европы», 1871, № 6); Самарянов, «Памяти Ивана Сусанина» (Кострома, 1884, 2-е изд.); И. Холмогоров, «Заметка о потомках Сусанина» («Труды Археографической комиссии при Императорском московском обществе», т. I, вып. I, 1898); Д. И. Иловайский, «Смутное время Московского государства» (М., 1894). В. Р-в. {Брокгауз} Сусанин, Иван крестьянин села Домнина Костр. губ., спаситель царя Мих. Фед. от поляков; † 1613 г. {Половцов}

(1 оценок, среднее: 5,00 из 5)

алексей житов война 1812 фото