Биография Стругацкие Аркадий Натанович и Борис Натанович

Видные рус. сов. прозаики, кинодраматурги, братья-соавторы, бесспорные лидеры сов. НФ на протяжении трех последних десятилетий и самые известные сов. писатели-фантасты за рубежом (на нач. 1991-х гг. — 321 книжное изд. в 27 странах); классики совр. НФ, влияние к-рых на ее развитие, в частности, в СССР трудно переоценить.
А. Н. (1925-1991) род. в Батуми (ныне — Грузия), в 1925 г. вместе с семьей переехал в Ленинград (ныне — СПБ), вскоре после нач. Великой Отечественной войны был эвакуирован с отцом из блокадного города (позже эвакуировались мать и Б. Н.); жил в г. Ташле близ Чкалова (ныне — Оренбург), где и был призван в армию, учился в Актюбинском артиллерийском уч-ще, в 1943 г. был откомандирован в Моск. воен. ин-т иностр. яз., к-рый окончил с дипломом переводчика-япониста; в армии прослужил до 1955 г. (в осн., на Дальнем Востоке).
После демобилизации жил в Москве, работал в ред. реферативного журнала, в изд-вах Детгиз и Гослитиздат (был ред. первых НФ книг С. Гансовского, А. Громовой, Е. Войскунского и И. Лукодьянова и др. авторов сов. НФ, сб. «Мир приключений»). Печататься начал с 1958 г., опубл. в соавт. с Л. С. Петровым нефант. повесть «Пепел Бикини» (1958); с 1960 г. — професс. писатель; известен также как переводчик англ. и амер. (под псевд. С. Бережков) и яп. НФ, а также классической яп. лит-ры. Чл. СП. Б. Н. род. в Ленинграде в 1933 г., туда же вернулся после эвакуации, окончил механико-мат. ф-т ЛГУ с дипломом астронома, работал на Пулковской обсерватории; с 1960 г. — професс. писатель.
Чл. СП. Печатался, в осн., в соавт. с братом (известен также переводами — в соавт. с братом, под псевд С. Победин и С. Витин — амер. НФ). Лауреат Гос. премии РСФСР (1986 — за сценарий фильма «Письма мертвого человека «, вместе с В. Рыбаковым и режисером К. С. Лопушанским).
Бессменный руководитель семинара молодых фантастов при СПБ писательской организации.
Живет в СПБ. Первая НФ публикация бр. С. — повесть «Извне» (1958; испр. доп. 1960). Лауреаты премии «Аэлита»-81. Широкая известность пришла к бр. С. после публикации первых НФ р-зов, представлявших собой образцы добротной «твердой» (естественнонаучной) НФ и отличавшихся от др. произв. тех лет большим вниманием к психол. разработке характеров — «Шесть спичек» (1959), «Испытание СКР» (1960) (см. Изобретения и открытия, Кибернетика, Машины), «Частные предположения» (1960) (см. Сверхсветовые скорости) и др.; большинство составило сб. «Шесть спичек» (1960). Однако в ряде ранних р-зов бр. С. впервые успешно опробовали метод построения собственной истории. будущего — первой и по сей день остающейся непревзойденной в сов. НФ. В отличие от аналогичных масштабных построений Р. Хайнлайна, П. Андерсона, Л. Нивена и др., близкое будущее по С. не имело с самого нач. четко заданной хронологической схемы (ее позже восстановили читатели-энтузиасты из исследовательской группы «Людены»), зато в большей мере был отточен метод «сквозных» персонажей, переходящих из книги в книгу и упоминаемых эпизодически; в результате отд. фрагм. со временем сложились в яркую, многокрасочную, внутренне эволюционирующую и органичную мозаику — один из самых значительных миров НФ в отечественной лит-ре. Первый хронологический этап этой схемы приходится на конец 20 — нач. 21 вв., когда происходит интенсивное освоение (ближнего) космоса (см. Космические полеты), а на Земле в осн. завершается мирный переход от разделенного общества к всепланетному коммунизму.
Произв. этого периода, составившие трилогию повести — «Страна Багровых Туч» (1959; испр. 1967 — в ант.), «Путь на Амальтею» (1960), «Стажеры» (фрагм. 1962 — «Генеральный инспектор»; фрагм. 1962 — «Должен жить»; 1962); вторая повесть вместе с р-зами составила сб. «Путь на Амальтею» (1960); — объединены общими героями-космонавтами (Быков, Юрковский, Крутиков), чья история простирается от первой героической высадки на Венеру (в «Стране Багровых Туч») до внешне «рутинного» инспекционного вояжа по почти освоенной Солнечной системе (в заключительной книге трилогии).
Отдавая дань традиционной космич. романтике, ранние книги бр. С. в то же время выгодно отличались на общем фоне сов. НФ живостью языка, психол. обрисовкой характеров; к достоинствам этих произв. можно также отнести оригинальную разработку мн. «проходных» тем НФ (см. Астрономия и астрофизика, Внеземная жизнь, Звездолеты, Зоология фантастическая, Контакт, Марс, Физика), а также интересную и глубокую — по сравнению с др. произв. той поры постановку соц. проблем «переходного периода» от разделенного общества к коммунизму (см. Капитализм, Криминология, Экономика).
Однако подлинной вершиной раннего периода тв-ва бр. С. стали новеллы о «Полдне 22 в.», самая масштабная после «Туманности Андромеды» И. Ефремова — и во многом выигрывавшая по сравнению с неск. дидактичной книгой, в к-рой, по словам бр. С., «им не хватало людей», — утопия в сов. лит-ре, широкая панорама далекого будущего, охватывающая все аспекты, от грандиозной созидательной деятельности человечества на Земле и в космосе (см. Автоматизация, Биология, Генная инженерия, Города, Звезды, Климат, Медицина, Океан, Транспорт) до индивидуальных моральных и психол. драм (см. Психология), социологии, быта, морали, системы воспитания детей, спорта и досуга, и т. п. Объединенные общими героями — двумя неразлучными друзьями — «Атосом»-Сидоровым и Комовым, надолго прописавшимися в произв.
С. (третий и четвертый «мушкетеры», Костылин и Гнедых, были авторами впоследствие «забыты», зато кумир «четверки» — звездолетчик и специалист по контакту Леонид Горбовский стал одним из их самых любимых персонажей), р-зы цикла составили одну из лучших книг сов. НФ нач. 1960-х гг. — «Возвращение. (Полдень. 22-й век)» (1962; испр. доп. 1967 — «Полдень, XXII век. (Возвращение)»). Ряд р-зов цикла опубл. в ант. — «Великий КРИ» (1961) (см. Интеллектроника, Кибернетика), «Белый конус Алаида» (1961; др. — «Поражение»), «Благоустроенная планета» (1961) (см. Биология, Внеземная жизнь, Контакт, Пастораль, Экология), «Свечи перед пультом» (1961) (см. Бессмертие, Мозг, Разум); яркий и парадоксальный р-з «О странствующих и путешествующих» (1963) (см. Контакт, Концептуальный переворот, Масштабы пространственные и временные в НФ) вошел только во 2-е изд. Отправной тезис бр. С. — люди будущего мало чем отличаются от наших современников (лучших их них), нашедший отражение в программном названии одного из р-зов — «Почти такие же», сыграл положительную роль на определенном этапе развития утопии, как правило, отличавшейся статичностью, декларативностью и патетичностью и отводившей «идеальным людям» роль рупора авторских идей — соц., экономических или религ.-этических, не более того. Между тем, героям «ранних» С. присущи живость характеров, отменное чувство юмора, они подвержены слабостям, сомнениям, совершают ошибки, в т. ч. трагические — как охотник из р-за «Люди, люди…» (др. — «Свидание»), случайно подстреливший разумного инопланетянина (см. Разум, Спорт и досуг). В целом же мир «Полдня» представляет собой соц. идеал интеллигентов-«шестидесятников», для к-рых творческий труд не требует иных стимулов, кроме свободы заниматься им, а необходимым соц. регулятором служит воспитываемое с детства чувство ответственности перед др. членами социума.
Однако, по мере развития (от книги к книге) худож. мира «Полдня» усиливалось ощущение статичности и внутренней «благости» будущего по С., их оптимистические представления, объяснимые романтическими построениями 1960-х гг., вступали в противоречие c изменениями в окружающей действительности.
С целью преодолеть изначально присущую всякой утопии бесконфликтность (или «конфликтов хорошего с лучшим») авторы старались вводить в жизнь «утопийцев» проблемы, разрешить к-рые без моральных потерь было практически невозможно.
В повести «Далекая Радуга» (1963) это вызванная науч. экспериментом физиков глобальная катастрофа на планете-полигоне, ставящая население перед выбором, кого эвакуировать на единственном звездолете — результаты научн. исследований или детей; дилемма «наука — человечность» усилена трагическим образом бессмертного ученого, «скрестившего» себя с компьютером (см. Бессмертие, Кибернетика, Мозг, Наука, Сверхсветовые скорости, Физика).
В повести «Малыш» (1971) это пед. проблема контакта с земным ребенком, «космич.
Маугли», воспитанным негуманоидными инопланетянами (при решении ее земная цивилизация также терпит моральное поражение); вместе с циклом «Полдень, XXII век» повесть объединена в один том — сб. «Полдень, XXII век. Малыш» (1975). Магистральный путь своего тв-ва, обогативший и значительно ожививший мир «Полдня» (и всю совр. НФ в целом — единственным аналогом в зап. НФ служит тв-во У. Ле Гуин ), бр. С. впервые нащупали в повести «Попытка к бегству» (1962), в к-рой остро поставлена проблема вмешательства в ход Истории (см. История в НФ). В обобщенно-филос. смысле авторов интересует столкновение принципиально «несовместимых» цивилизаций, воплощенное в худож. более выигрышном конфликте частных носителей несовместных систем морали, приводящем к индивидуальному нравственному выбору и индивидуальной же ответственностью перед Историей.
Одно из проявление конфликта — столкновение в ряде произв.
С. коммунистической утопии «Полдня» с рудиментами фашизма, тоталитаризма и милитаризма на лишь слегка «замаскированных» иных планетах (см. Антифашистская НФ, Контакт, Политика, Социология).
Герой повести, офицер Сов. Армии, необъяснимым способом переносится из фашистского концлагеря в мир «Полдня» и вместе с нов. друзьями, отправляющимися в космич. «турпоход», попадает на планету, где сталкивается со столь знакомым ему — и совершенно неведомым жителям будущей утопии — местным «фашизмом», эксплуатирующим технол. дары галактической сверхцивилизации Странников (см. Война, Спорт и досуг, Телепортация, Технологии).
Тема «вмешательства» развита и доведена до худож. совершенства в одной из лучших книг мировой НФ последних десятилетий — повести «Трудно быть богом» (1964), изд. впервые вместе с «Далекой Радугой» в сб. «Далекая Радуга» (1964); экранизирована (см. «Трудно быть богом»). В центре конфликта — один из кардинальных вопросов существования совр. человечества, в год публикации не представлявшийся таким острым и актуальным: вопрос о возможности и нравственной приемлимости какого бы то ни было ускорения естеств. историч. процесса.
Трагизм индивидуального выбора подчеркивается душевными терзаниями гл. героя — сотрудника Ин-та экспериментальной истории Антона-Руматы, разведчика, посланного с заданием не вмешиваться, а только наблюдать, на планету, где правит бал ср.-век. варварство, отд. чертами напоминающее и фашизм, и религ. деспотию Инквизиции (см. Религия), и, насколько оказалось возможным показать в сер. 1960-х гг., сталинский тоталитаризм (см. Социализм).
Несовпадение благородных утопических идеалов «Полдня» с историч. реальностью, в более широком контексте — неизбежный крах любых соц. доктрин, направленных на «улучшение» человечества, — с худож. силой показанное в повести, знаменовало собой ступень внутренней эволюции мира «Полдня», дальнейший отрыв его от лит. традиции принципиально неизменной утопии (см. Оптимизм и пессимизм).
Если повести «Попытка к бегству» и «Трудно быть богом» несколько обособлены от общей хронологической схемы истории будущего, то трилогия о Максиме Каммерере, создавашаяся С. на протяжении двух десятилетий, непосредственно (через общих героев, целые эпизоды, тщательно разработанную систему взаимопересекающихся ссылок) связана с миром первого сб. — «Полдень. XXII век», представляя собой дальнейшее развитие (и, по мнению ряда критиков, окончательное «закрытие» темы). Книги трилогии — «Обитаемый остров» (сокр. 1969; испр. доп. 1971), «Жук в муравейнике» (1979-80), «Волны гасят ветер» (1985-86), объединенные в одном томе — сб. «Волны гасят ветер» (1989), — посвящены, соответственно, юным годам, зрелости и старости Максима.
В первой книге представлена многоплановая и сюжетно богатая панорама «пост-ядерной» антиутопии на планете, где анонимная хунта использует направленное излучение с целью глобального «промывания мозгов «; из рядов обладающих иммунитетов к излучению мутантов воспроизводит пополнение как революционное подполье, так и правящая элита (см. Мир после катастрофы, Политика, Ядерная война). Чуждый рефлексии Антона-Руматы и по своим физ. и психол. возможностям близкий к «сверхчеловеку «, Максим со свойственным юности энтузиазмом бросается в водоворот местной политики и готов «наломать дров», но вовремя остановлен и взят под свое покровительство опытным земным разведчиком-резидентом Рудольфом Сикорски.
В «Обитаемом острове» авторы впервые серьезно обсуждают идею «прогрессорства «, хотя сам термин появился только в повести-продолжении, в к-рой Максим — уже правая рука Сикорски, к тому времени руководителя службы безопасности — Комкон-2 («Комиссии по контактам -2»), охраняющей мир и покой «Полдня». Сюжет построен вокруг тайно ведущегося следствия по делу одного из «космич. подкидышей» — землянина, родившегося из оплодотворенной яйцеклетки, найденной в «инкубаторе» гипотетических Странников (см. Детективная НФ, Криминология); есть основания полагать, что действиями «подкидышей» управляет заложенная в них генетическая программа, представляющая опасность для земной цивилизации (или не представляющая — авторы намеренно рассыпают по тексту аргументы «за» и «против», не давая героям и читателям спасительных отгадок и т. о. обостряя нравственный выбор в ситуации недостатка информации).
Трагическое решение Сикорски, не выдержавшего тяжести ответственности и пошедшего на убийство подозреваемого «носителя угрозы», можно расценить по-разному: как професс. паранойю «спецслужб» (и, как следствие, их несовместимость с утопией), как продолжение трагического вопроса Ф. Достоевского о построении утопии на крови невинного, — или же как абсурдность упований на то, что в «идеальном» обществе человек будет избавлен от мучительного процесса принятия решения (и моральной ответственности за его последствия).
В заключительной повести трилогии, худож. менее удачной, но идейно дерзкой и оригинальной, Максим — теперь уже в качестве руководителя Комкона-2 — расследует цепь загадочных событий, наводящих на мысль о «прогрессорской» деятельности пришельцев на Земле; однако эффектная инверсия ситуации ранних произв.
С. приводит к непредвиденной развязке.
Оказывается, на Земле (до поры тайно) действуют не агенты гипотетических Странников, а просто нов. элита «избранных», отд. земляне, совершившие гигантский скачок в эволюции и все дальше уходящие не только от человеческих несовершенств и сомнений, но и от человечности (см. Сверхчеловек).
Отд. герои и сюжетные детали связывают с трилогией о Максиме повесть «Парень из Преисподней» (1974; 1976), в осн., повторяющая темы др. произв.
С. (см. Война, Дети). Яркий сатирический дар бр. С. впервые с наиб. силой проявился в не уступающей по популярности апокрифическим романам И. Ильфа и Е. Петрова «сказке для младших науч. сотрудников старшего возраста» — повести «Понедельник начинается в субботу» (фрагм. 1964; фрагм. 1964 — «Суета вокруг дивана»; 1965); вместе с «Парнем из Преисподней» объединена в сб. «Понедельник начинается в субботу» (1979); неудачно экранизирована на телевидении в 1982 г. (мюзикл «Чародеи»). Действие повести, органично, легко и остроумно объединяющей рус. сказочный фольклор с «интеллигентским» жаргоном 1960-х гг., развертывается в стенах НИИ чародейства и волшебства (НИИЧАВО), где трудятся совр. ученые — маги (см. Магия, Мифология в НФ, Наука, Сатирическая НФ, Сверхъестественное, Юмористическая НФ). Значительно более резкой и политизированной вышла повесть-продолжение «Сказка о Тройке» (1968; 1972 — ФРГ; испр. доп. 1987 — СССР), отразившая соц. изменения, происходившие в стране в конце 1960-х гг. (и обусловившие изменение отношения «верхов» к тв-ву С.); первое книжное изд. повести увидело свет лишь в эмигрантском сб. «Улитка на склоне.
Сказка о тройке» (1972 — ФРГ). М. б., в те годы еще неосознанно, авторы били не по частным извращениям, а по самой, насквозь обюрократившейся системе тоталитаризма: «Тройка» в заглавии наводит на мысль скорее о чрезвычайных трибуналах сталинской эпохи, нежели о романтическом образе Руси — «птице-тройке» — у Н. Гоголя. Из др. ранних произв. сатирической НФ в тв-ве бр. С. выделяется стоящая особняком повесть «Хищные вещи века» (1965); впервые изд. вместе с «Попыткой к бегству» в одном томе — сб. «Хищные вещи века» (1965). Это оригинальная для своего времени попытка развенчать потребительскую «утопию» — рай сытых и бездуховных мещан, представляющий собой, по мнению авторов, «питательный бульон» для зарождения фашизма (см. Антифашистская НФ, Экономика); всем довольные и обеспеченные жители некоей Страны Дураков готовы полностью отдаться сладостному наркотику потребления — и уже добровольно испытывают на себе реальный супернаркотик, выводящий наружу подсознательные желания и превращающий человека в их раба (см. Изобретения и открытия, Искусство, Психология, Спорт и досуг). Тема получила развитие в остроумном «продолжении» Г. Уэллса (см. Вторжение, Марс) — памфлете «Второе нашествие марсиан» (1967), в к-ром земные обыватели охотно идут в услужение пришельцам (те в буквальном смысле рассматривают землян как «дойных коров») в обмен на дармовой марсианский «самогон»; вместе со «Стажерами» повесть объединена в одном томе — сб. «Стажеры.
Второе нашествие марсиан» (1968). Начиная со 2-й пол. 1960-х гг., времени окончательно оформившегося отката от хрущевской «оттепели», тв-во С. меняет тональность и достигает глубины и многозначности, беспрецедентных в отечественной НФ и фактически выводящих книги писателей из узкожанрового «НФ гетто» на магистраль общелит. процесса.
В то же время растет специфическое «внимание» к каждой нов. книге С. со стороны идеологических инстанций.
Никак формально не связанные с диссидентским движением (и не поддавшиеся на неоднократные провокации со стороны тех же инстанций, имевшие целью подтолкнуть писателей к эмиграции), бр. С. все чаще стали испытывать трудности с публикацией произв. на родине, мн. их книги были изуродованы цензурой, а «творческая полемика» с авторами стала носить характер политич. разноса.
К вершинам тв-ва С. можно отнести филос. многоплановую повесть «Улитка на склоне» (фрагм. 1966; фрагм. 1968; 1972 — ФРГ; 1988 — СССР), полн. книжное изд. впервые увидело свет на родине писателей в сб. «Волны гасят ветер» (1989), куда вошли также повесть «Волны гасят ветер» и роман «Хромая судьба» (не путать с одноим. сб., включающим трилогию о Максиме).
Содержащая элементы абсурдистской НФ притча о Лесе и занимающемся его делами сверхбюрократизированном Управлении разделена на два взаимопроникающих сюжета: линию Кандида (намек на известного персонажа Вольтера ), случайно попавшего в Лес и стремящегося из него вырваться, и линию Переца, безуспешно преодолевающего духовную энтропию Управления, чтобы попасть в Лес. Ряд худож. образов повести не поддается однозначной расшифровке; в первую очередь это сам Лес — символ чего-то непознанного, но органического, живущего «своей жизнью», населенного странным «мифол.» народцем, над к-рым производят соц.-биол. эксперименты размножающиеся партеногенезом «амазонки», живой символ бездушного и антигуманного «прогресса» (см. Биология, Женщины в НФ, Миры НФ, Мифология в НФ, Флора фантастическая).
Др. значительное произв. бр. С. той поры — повесть «Гадкие лебеди» (1972 — ФРГ; 1987 — «Время дождя», СССР); в дальнейшем переизд. как составная часть («роман в романе») романа «Хромая судьба» (1986), вместе с «Хищными вещами века» объединенного в одном томе — сб. «Хромая судьба.
Хищные вещи века» (1990). Оба произв., во мн. отношениях автобиогр., посвящены судьбе художника в тоталитарном об-ве; в «обрамляющем» романе фантаст. элемент сведен к минимуму, действие происходит в реальных условиях, воспроизводящих нравы хорошо знакомого авторам СП СССР, а герой, писатель Феликс Сорокин, мн. годы пишет «в стол» фантаст. роман о вторжении в повседневную жизнь провинциального городка (дело происходит в неназванной европ. стране) таинственных сил, олицетворяющих будущее.
Это будущее не во всем понятно и приятно герою «внутреннего» произв., писателю Виктору Баневу, но оно все-таки лучше, чем откровенно деградирующее настоящее; окончательный и безжалостный приговор существующему порядку выносят дети, все как один уходящие из разлагающегося и гибнущего города к своим воспитателям — мутантам — интеллектуалам, начавшим с экспериментов с климатом, а в финале способных противостоять даже воен. машине правящих кругов.
Из произв.
С. 1970-х гг. выделяется повесть «Пикник на обочине» (1972; фрагм. 1973), вместе с повестями «Извне» и «Малыш» объединенная в один том — сб. «Неназначенные встречи» (1975); доп. славу повести принесла вольная экранизация А. Тарковского (см. «Сталкер»); один из вариантов сценария опубл. в виде киноповести «Машина желаний» (1981). В центре повествования — драматический и психол. убедительный образ «сталкера» Рэда Шухарта, неплохого, но запутавшегося паренька, на свой страх и риск совершающего смертельно опасные вылазки в т. н. «зоны Посещения» — места транзитных посадок таинственных пришельцев, оставивших после себя множество непонятных артефактов (см. Вторжение, Контакт, Криминология); именно последние составляют горький хлеб сталкеров (за нежданными инопланетными дарами нелегально охотятся все — от ученых до воен. и криминальных структур).
Более облегченный — в форме иронической детективной НФ — вариант контакта изображен в повести «Отель «У погибшего альпиниста» (1970; доп. 1982); также экранизирована (см. «Отель «У погибшего альпиниста»). Нежданному контакту с загадочной вселенской силой (гипотетически названной Гомеостатическим Мирозданием), почему-то стремящейся любой ценой воспрепятствовать отд. науч. исследованиям, подвергаются ученые — герои повести «За миллиард лет до конца света» (1976-77); вместе с «Пикником на обочине» и «Трудно быть богом» объединена в одном томе — сб. «За миллиард лет до конца света» (1984); экранизирована (см. «Дни затмения»). Повесть можно читать и как хорошо известную авторам по собственному опыту психол. и нравственную драму творческого человека, вынужденного работать «под прессом» (см. Живые миры, Искусство, Наука). Среди последних произв.
С. наиб. значительным представляется объемный и многоплановый роман «Град обреченный» (1988 -89; 1989), фрагм. к-рого были написаны еще в нач. 1970-х гг. Действие романа происходит в Городе, расположенном вне пространства и времени, куда, с целью грандиозного соц. эксперимента, некие (видимо, инопланетные) Наставники выдергивают из разл. времен группу землян; ничего не объясняя «подопытным», экспериментаторы воочию наблюдают за столкновением культур и мировоззрений (см. Боги и демоны, Политика, Социология).
Эксперимент идет неудачно, ввергая испытуемых в хаос гражданских войн, экономических и экологических катастроф, фашистских путчей и т. п. потрясений, прозорливо увиденных авторами в ту пору, когда подобное представлялось читателям мрачной «фантастикой» (см. Антиутопия, Антифашистская НФ, Социализм, Экология, Экономика).
Особенно интересен центр. образ комсомольца-сталиниста 1950-х гг., сделавшего в Городе завидную карьеру (вплоть до подручного фашиствующего диктатора); при этом герой не выведен законченным злодеем и циником, скорее это удачный собирательный образ современников и соотечественников С., также переживших на своем веку не одну «сшибку» цивилизаций.
Вместе с тем, в романе, как и в др. поздних произв. — повести «Отягощенные Злом, или Сорок лет спустя» (1988; 1989), пьесе «Жиды города Питера, или Невеселые беседы при свечах» (1990) и сценарии «Пять ложек эликсира» (1985), по к-рому был поставлен фильм «Искушение Б. «, — явственно отразились приметы определенного творческого кризиса бесспорных лидеров отечественной НФ, своеобразную трагическую точку в к-ром поставила безвременная смерть одного из соавторов — А. С. Бр. С. известны также произв. детской НФ — «Повестью о дружбе и недружбе» (1980), а также повестью, написанной одним А. С. (под псевд. С. Ярославцев) — «Экспедииция в Преисподнюю» (1974 — в ант.; отд. изд. 1988). Перу «С. Ярославцева» принадлежит также «взрослый» р-з «Подробности жизни Никиты Воронцова» (1984). Вл. Г., В. Р. Др. соч.: Сб. «Трудно быть богом. Понедельник начинается в субботу» (1967). Сб. «Трудно быть богом» (1980). Сб. «Жук в муравейнике» (1983). Сб. «Стажеры» (1985). Сб. «За миллиард лет до конца света. Пикник на обочине.
Далекая Радуга» (1988). Сб. «Избранное» в 2-х тт. (1989). Сб. «Отель «У погибшего альпиниста». Пикник на обочине» (1989). Сб. «Посещение» (1989), сб. «Понедельник начинается в субботу.
Сказка о Тройке» (1992). Лит.: Yvonne Howell «Apocalyptic Realism» (1990) — англ. яз.; Stephen W. Potts «The Second Marxian Invasion: The Fiction of the Strugatsky Brothers» — англ. яз.; Teresa Dudek «Tworczosc Arkadiego i Borysa Strugackich» (1991) — польск. яз.; Wojciech Kajtoch «Bracia Strugaccy» (1993) — польск. яз.