Биография Степанов Онуфрий

— «служилый человек», сибирский казак XVII в. Его деятельность относится к той эпохе сибирской истории, когда русские, стремясь расширить свои завоевания и привести азиатские племена к покорности, вели с последними непрерывную и жестокую вражду, выражавшуюся в бесчисленных более или менее кровопролитных схватках, в большинстве из которых русские выходили победителями и облагали побежденных известною данью, — ясаком.
С другой стороны, неприятель, всячески противодействуя укреплению иноземцев в издревле принадлежавших ему землях, держался по отношению к ним не только оборонительной тактики, но, несмотря на свое бессилие, часто переходил к наступательным действиям.
На этом-то фоне и прошла кратковременная деятельность С., одного из наиболее выдающихся действующих лиц в этой исторической борьбе на востоке Сибири.
После отъезда в 1652 г. Хабарова в Москву, С. остался его заместителем с титулом «приказного человека великой реки Амура — новой Даурской земли» и был начальником отряда в 500 человек, несшего оборонительную и наступательную службу по этой реке. На верховьях Амура, где отряд был оставлен Хабаровым, но было в достаточном количестве ни хлеба, ни лесу, и С. вместе со своими людьми терпел большие лишения.
Чтобы промыслить и того, и другого, летом 1653 г. он снялся с устья реки Зеи и поплыл вниз по Амуру, к устью реки Шингала (ныне Сунгари).
Здесь он действительно достал, конечно, не без стычек с туземцами, хлеба и других съестных припасов и, нагрузивши ими свои суда, вновь несколько поднялся по Амуру вверх и зазимовал у дучеров, с которых собрал значительный ясак. Летом 1654 г. С. опять поплыл к Шингалу за хлебом, но 6 июня встретил «большое богдойское войско, со всяким огненным боем, и на конях, и на стругах»; в этом войске, по донесению С., было более 3000 китайцев, манчжуров, не считая дучеров и дауров.
Произошла жаркая речная схватка, из которой С. вышел победителем; неприятель был разбит, однако, не окончательно, вышел на сушу и окопался.
Русские повели осаду, но первый же их приступ на окопы с большим уроном был отбит, и С. вместе с остатками отряда, не добыв хлеба, «побежал вверх по реке». Достигши устья реки Каморы, он остановился и здесь, в полуразрушенном Каморском остроге зазимовал вместе с подошедшим отрядом сотника Бекетова.
Опасаясь нападения со стороны туземцев, С, начал строить «городок» и приводить в исправность пришедшие в негодность укрепления: насыпал вал с четырех сторон, поставил «быки» (батареи), поле кругом усеял «чесноком», т. е. вонзенными в землю острием кверху и прикрытыми старой листвой копьями, — а посреди «городка» был сооружен курган, и на нем установлены пушки. Вследствие сильных морозов производить земляные работы было чрезвычайно трудно.
Все эти меры, принятые в виде предосторожности на случай нападения со стороны манчжурцев, оказались не напрасными.
Незадолго пред тем «богдойский царь» отрядил 3000 ратных людей с тем, чтобы они три года стояли около устья Шингала и не пропускали русских, а также запретил своим подданным сеять по берегам Амура хлеб. Не ограничиваясь этими пассивными мерами, царь весною следующего года перешел в наступление. 13 марта 1655 г. к городку подступили 10000 китайцев со «многим огненным снарядом», в том числе 15 пушками, и «всякими пищалями». Русских было всего 500 человек.
После неудачного обстреливания и нескольких попыток зажечь «городок», 24 марта манчжуры пошли на приступ «на все четыре стены разом», но последний окончился полной неудачей, в результате которой неприятель снял осаду и ушел. После этого С. отрядил нескольких человек в Москву, чтобы отвезти собранный им за время пребывания на Амуре ясак, а сам с присоединившийся к нему боярским сыном Пущиным, действовавшим до тех пор во главе отряда из 50 казаков против тунгузов самостоятельно, направился снова к тому же богатому хлебом Шингалу, откуда, собрав большое количество припасов, двинулся в Гиляцкую землю, построил здесь «острожок» и собрал ясаку 120 сороков соболей, 8 черных лисиц и 56 красных.
Между тем довольствоваться отряду на Амуре становилось год от году труднее, потому что туземцы, разоренные разными поборами казаков, оставляли места своего жительства; вскоре С. узнал, что дучеры и дауры, по указу богдыхана, переведены с Амура на реку Кургу. Страна совершенно опустела, в особенности берега Шингала.
По дорогам попадались одни сожженные улусы; воровские и разбойничьи шапки грабили по Амуру все, что попадалось.
Положение русских становилось критическим, тем более, что отряд не был настолько велик, чтобы пробиваться в более богатые места. Дабы не умереть с голоду, людям С. приходилось самим пахать землю. При таких условиях оставаться дольше на Амуре не имело никакого смысла, и С. только выжидал случая, чтобы покинуть его. 22 июля 1656 г. он отправил новый ясак с полусотней казаков, причем в своем письменном донесении воеводе просил, чтобы обратно их не посылали, потому что нечем кормить.
Получившаяся в это время царская грамота, в которой С. и казакам выражалась благодарность за прежнюю службу и все они поощрялись «и впредь вести себя храбро», только на короткое время несколько повысила их воинственный дух, но сущности положения, конечно, нисколько не изменила.
Безвыходное положение вскоре обострилось до такой степени, что казаки массами стали разбегаться во все стороны.
Переговоры из Москвы с «богдойским ханом» положительного результата не дали, помощи ждать было неоткуда, вражда же со стороны туземцев с каждым днем становилась все очевиднее.
С. стал готовиться к тому, чтобы пробиться куда-либо, где условия существования были бы более благоприятны, Но 30 июня 1658 г. он был окружен китайцами, приехавшими на 47 «бусах» и достаточно снабженными пушками, пищалями и др. оружием.
Истощенные и упавшие духом казаки не могли выдержать натиска превосходного неприятеля и были разбиты.
В схватке пропал вместе с 270 казаками и С. По-видимому, он или был убит, или повторил судьбу своего знаменитого предшественника, Ермака, т. е., спасаясь от неприятеля вплавь через Амур, утонул.
Из отряда С. спаслись только немногие, не больше двухсот человек.
Весь собранный ясак, в том числе 80 сороков соболей, много черных и красных лисиц и пр., сделался добычею китайцев.
Трагический конец С. и его отряда отбил у русских властей охоту собирать ясак c туземцев Амурской области, и «великая река Амур» долгое время после этого была вне русских владений.
Д. Садовников, «Наши землепроходцы», Москва, 1874 г., — Дополн. к Акт. Истор.», т. ІІІ стр. 523-528; т. IV, ст. 27-31; 35-37, 80-83. — «Вестн. Европы», 1888 г., № 4, — Фишер, «Сибирская История», СПб. , 1874. — Словцов, «Историческое обозрение Сибири», СПб. , 1886 г., 2-е изд, — «Справочный энциклопедич. словарь», под ред. Старчевского, т. 9, СПб. , 1855 г., s. v. — «Энциклопедич. словарь» Брокгауза и Ефрона, т. 31, СПб. , 1901 г., s. v. — Ф. Толь, «Настольный словарь», s. v. — C. M. Соловьев, «История России с древнейших времен», изд. т-ва «Обществ.
Польза», кн. III, ст. 592, 593, 594. — Межов, «Сибирская библиография», т. I, №№ 662, 674, 677, 685. H. Сербов. {Половцов} Степанов, Онуфрий — сибирский казак XVII в. Оставшись после отъезда Хабарова в 1652 г. «приказным человком великой реки Амура — новой Даурской земли», С. много терпел лишений, несколько лет успешно боролся с богдойцами и маньчжурами, выстроил «городок» у устья р. Камары, которого не могли взять маньчжуры, осаждавшие его несколько недель в числе 3000 человек (против 500 защитников).
Погиб в 1658 г., вероятно, в схватке с маньчжурами, после побега некоторых казаков. — Ср. Садовников, «Наши землепроходцы» (М., 1874). {Брокгауз} Степанов, Онуфрий казак, участв. в воен. действ. по р. Амуру 1653 г.; пропал без вести в 1668 г. с 270 лицами, бывшими в его команде, действуя с 1661 г. в Даурии. {Половцов}