Биография Рейснер Лариса Михайловна

Рейснер Л. М. (1895-1926) — дочь коммуниста-профессора М. А. Рейснера, род. 1 мая 1895 г. в Люблине, в царстве Польском, где отец был преподавателем в Пулавском агроном. институте.
Детство провела и первое образование получила в Германии (Берлине и Гейдельберге), где росла в атмосфере, созданной близкими отношениями отца с русской революционной эмиграцией и руководящими кругами германской соц.-демократии.
Эти годы положили основание ее близкому отношению к германской культуре.
Годы, проведенные с родителями в Париже, расширили культурный круг интересов ребенка.
В России воспитывается в атмосфере разгрома первой революции, и уже в гимназии проявляются литературные способности и революционный темперамент Р. Очень рано начинает заниматься литературой, причем с формальной стороны сильно на нее влияет живущий в дружбе с ее родителями Леонид Андреев, который занимается с ней по истории литературы.
Что влияние Андреева не распространилось на ее идейную жизнь, доказательством тому служит написанная ею на 17-м году жизни драма «Атлантида», напечатанная в 1913 г. издат. «Шиповник». Содержание этой драмы — попытка человека спасти общество личной жертвой.
Источники, из которых Р. почерпнула содержание для своей драмы — между прочими «История Коммунизма» Пельмана, — указывают ясно на круг идей, в котором Р. уже тогда жила. С самого начала войны P. переживает острейшим образом крушение международной социал-демократии и переход русской интеллигенции на почву шовинизма.
Разрыв родителей с Андреевым на этой почве нашел полное сочувствие с ее стороны.
Чувство невозможности оставаться вне борьбы против войны толкнуло проф. Рейснера на издание журнала «Рудин», который всей своей внешностью (блестящие карикатуры против перебежчиков в лагерь патриотизма) и всем своим содержанием был ярким протестом изолированной интеллигентской революционной группы против войны. Душой «Рудина» была Р., которая в нем печатала не только блестящие по форме стихи, но и целый ряд острых очерков.
Одновременно на ее плечах лежала вся борьба с цензурой, заботы об изыскании средств на издательство.
Когда, за отсутствием их, прекращено было издание «Рудина», Р. начинает сотрудничать в «Летописи» Горького.
В 17 г., еще перед революцией, Р. завязывает сношения с рабочими кружками.
Февральская революция встречает ее сразу в кругах противников коалиции с буржуазией.
Яркий памфлет, направленный против Керенского и напечат. в «Новой Жизни», вызвал не только нападение буржуазной печати, но даже испугал редакцию горьковского органа.
Р. завязывает связи с широкими рабочими организациями, с просветительными кружками среди кронштадтских матросов.
Октябрьская революция находит в ней глубокий отзвук.
Первые месяцы после переворота она работает по сохранению памятников искусства, и работает не с чувством спасителя старого перед нашествием варваров, а с чувством работника, сохраняющего лучшее наследство прошлого для созидателей нового.
Но начало гражданской войны не позволяет ей оставаться на этом посту. Ее тянет к непосредственной борьбе, и Свияжск под Казанью, где в борьбе с чехо-словаками реально складывалась Красная армия, видит Р. в передовых рядах борцов, с оружием в руках, как об этом свидетельствуют непосредственные участники этих боев (см. А. Кремлев, «Красная Звезда» от 14 февраля 1926 г.). Так проделала она позже весь поход и все бои в нашей Волжской флотилии.
Свидетель этих боев, старый кадровый русский офицер Ф. Новицкий, рассказывает (в «Изв.» от 12 февраля 26 г.) о том, какое уважение внушала эта молодая революционерка старым солдатам своей неустрашимостью в самой опасной обстановке.
После окончания борьбы с чехо-словаками и освобождения Волги, сросшаяся с Красным флотом, Р. назначается комиссаром штаба флота. Ее энтузиазм и чуткость, соединенные с холодным разумом, дают ей возможность завоевать себе уважение тех руководящих офицеров старого флота, которые, как адмирал Альтфатер и Беренс, перейдя на советскую службу, нуждались в живом человеке, который сумел бы им помочь ближе связаться с революцией.
Когда снова в борьбе с Деникиным была пущена в ход наша флотилия, Р. проделывает с ней путь от Астрахани до Энзели.
После окончания гражданской войны Р., живя в Ленинграде, пытается непосредственно на фабрике изучить жизнь рабочей массы, переживает неслыханно тяжело кронштадтский мятеж, начало нэпа и полная тревоги за будущее сов. России отправляется в Афганистан, как жена советского полпреда Ф. Ф. Раскольникова.
В Кабуле она не остается зрителем дипломатической борьбы, которую ведет советское представительство с английским империализмом.
Она принимает ближайшее участие в дипломатической борьбе, завязывая связи с эмирским гаремом, играющим немаловажную роль в афганской политике, изучает индийскую политику Англии, для которой Афганистан играет роль одного из форпостов, изучает индийское национальное движение.
Вернувшись в 23 г. из Кабула, она издает свою книжку «Фронт» и «Афганистан». «Фронт» останется одним из блестящих литературных памятников нашей гражданской войны. В то же время он показывает, с какой чуткостью и вниманием автор присматривается не только к героям и руководителям борьбы, но и к массе, непосредственно ее ведущей.
В октябре 1923 г. Р. отправляется в Германию с двоякой задачей: она должна дать русскому рабочему картину гражданской войны, назревающей там под влиянием захвата Рура французами и экономической разрухи.
Одновременно она должна была, в случае захвата власти в Саксонии, служить офицером связи между той частью ЦК германской коммунистической партии и представительства Коминтерна, которое находилось в Дрездене, и остальной частью.
Однако ход событий в Саксонии не позволил Р. даже приступить к исполнению данных ей поручений.
Находясь в Берлине в самые тяжелые моменты после саксонского поражения, она помогает представителям Коминтерна, живущим в полной конспирации, ориентироваться в настроениях масс. Она стоит в хвостах безработных перед биржей труда, перед лавками, бывает на фабричных собраниях, на митингах соц.-дем., в госпиталях, принимает участие в первых демонстрациях, которые удается организовать, несмотря на роспуск компартии правительством.
При первых известиях о гамбургском восстании Р. спешит туда, но вследствие непродолжительности его попадает только после его разгрома.
Она собирает среди семей беглых участников восстания сведения о героической борьбе гамбургского пролетариата, проникает в залы судов, чинящих расправу над побежденными.
Проверяет собранный материал у выдающихся участников восстания и, вернувшись из Германии в Россию, дает в своем «Гамбурге на баррикадах», напечат. в № 1 журнала «Жизнь», единственную в своем роде книгу, которую не имеют ни финское восстание, ни советская Венгрия.
Германская цензура и германский имперский суд запрещают немецкое издание книги и приговаривают ее к сожжению.
Эстет из либеральной «Франкф. газеты» протестует против этого приговора во имя высоких художественных достоинств книги, но классовый суд германской контрреволюции знает что делает: он уничтожает книгу, которая сохраняет для германского пролетариата дух гамбургского восстания.
Едва оправившись от жизни в тяжелых условиях конспирации, которую приходилось вести в Гамбурге, Р. отправляется на Урал для изучения условий жизни уральского пролетариата.
И эта поездка является для нее не только исполнением литературной задачи.
Имея сомнения насчет нэпа, она ищет их разрешения в живой жизни и находит в тяжелом труде людей железа и угля, в работе наших хозяйственников, работающих в заброшенных поселках Урала, ответ на вопрос о том, что мы строим — социализм или капитализм.
Она возвращается, полная веры в наше будущее, и бросается в изучение нашего хозяйственного строительства.
От книг отрывается для поездок в Донбасс, в текстильный район. Книга «Железо, уголь и живые люди» рисует русский пролетариат за работой.
Эта книга отличается в художественном отношении тем, что Р., выросшая среди акмеистов и владеющая очень изысканным стилем, начинает писать проще, понятнее для рабочей массы. Это не искусственное упрощение, а результат сближения с рабочими во время поездок, на работе пропагандиста в технических частях московского гарнизона.
В 1925 г., больная малярией со времени персидского похода, она отправляется на лечение в Германию, но даже болезнь не удерживает ее от сношений с гамбургским пролетариатом.
Из малярийной лечебницы она тайком уходит, чтобы участвовать в демонстрации гамбургских коммунистов, и, оправившись немного от болезни, разъезжает по Германии для изучения положения рабочего класса и социальных сдвигов, происходящих на основе стабилизации.
Она проникает также в техническую лабораторию Юнкерса, как и в контору Круппа, в громадную газетную машину Ульштейна и, наконец, в угольные шахты Вестфалии, в квартиры рабочих, в массовые казармы нужды. Книга «В стране Гинденбурга» это уже не художественные очерки, а большие социально-политические полотна, нарисованные рукой мастера, связанного глубочайшим образом с борьбой рабочего класса.
Только что окончив эту работу, она берется за разработку материалов о восстании декабристов.
Ее очерки о Трубецком, Каховском, Штейнгеле, вызвавшие горячую похвалу лучшего русского марксистского историка, представляют собой одновременно художественно лучшие из ее сочинений.
Она уже не увидела в печати этих своих работ. С головой, полной планов о книге, рисующей жизнь уральских рабочих во время Пугачевщины, во время капитализма и при сов. власти, и одновременных планов о книге, которая должна была дать в больших картинах историю освободительной борьбы пролетариата, она слегла, больная тифом. Организм, подорванный малярией, не выдержал, и 9 февраля 1926 г. Р. скончалась в Кремлевской больнице.
В ней погиб на пороге большой творческой жизни борец коммунизма, который, участвуя непосредственно в освободительной борьбе пролетариата, призван был запечатлеть в художественных образах картину этой борьбы.
С ней погиб коммунист, глубоко связанный с русским рабочим классом, но одновременно умеющий, благодаря большой культуре, связаться с революционным движением Востока и Запада.
В ней, наконец, погибла глубоко революционная женщина — предчувствие этого нового человеческого типа, который рождается в муках революции.
К. Радек. {Гранат} Рейснер, Лариса Михайловна (1895-1926). Рус. сов. писательница и общественный деятель.
Активная участница Гражданской войны, одна из первых сов. очеркисток.
Умерла от тифа. К предыстории НФ имеет отношение пьеса Р. «Атлантида» (1913), написанная под влиянием Л. Андреева; в ткань традиционной легенды об Атлантиде вписан мифол. сюжет о юноше, ценою жизни спасающем людей. В. Р. Рейснер, Лариса Михайловна Род. 1895, ум. 1926. Писательница, участница Гражданской войны. Прототип Комиссара из «Оптимистической трагедии» Вс. Вишневского.
Сестра И. М. Рейснера.
Автор публицистических книг «Фронт» (1924), «Уголь, железо и живые люди» (1925).