Биография Пушкарь Мартын

(Пушкаренко) — полковник Полтавский, противник гетмана Ивана Выговского.
Имя его впервые встречается в казачьих реестрах 1649 года, составленных после Зборовского договора; здесь он уже значится полковником Полтавским.
Во всех войнах, веденных Богданом Хмельницким за освобождение Малороссии от польского ига, мы видим Пушкаря верным и храбрым сподвижником гетмана.
Так, в 1649 году он, вместе с Тимофеем Хмельницким (сыном гетмана), Прилуцким полковником Носом и Дорошенком, водил в Молдавию 16 тысяч казаков, посланных туда гетманом с целью вынудить от тамошнего господаря Лупула согласие на брак его дочери с сыном гетмана.
Затем, Пушкарь участвовал в злополучном для казаков сражении под Берестечком (1651) и выдержал осаду поляков в Охматове (1655). Хмельницкий указывал между прочим на Пушкаря, как на одного из возможных своих преемников.
Вскоре, однако, после смерти Богдана Хмельницкого, Пушкарь, состоявший советником молодого Юрия Хмельницкого, избранного гетманом на совещании старшин и полковников, стал во главе политического движения, в продолжение с лишком года волновавшего Малороссию. 27-го июля 1657 года Хмельницкий умер, а 30-го сентября на Корсунской раде был избран гетманом Иван Выговский.
После кончины Хмельницкого на Украйне образовалось две партии: партия «значных» — старшины, желавшей слиться с Польшею на федеративных началах, выразителем шляхетских стремлений которой являлся Выговский; и партия народная, тянувшая, в противоположность первой — к Москве.
Представителем последней был Пушкарь.
Простой народ не мог сочувствовать старшине, ибо он знал, что с присоединением Малороссии к Польше старшины сделаются теми же панами, от которых ему пришлось столько вытерпеть, а с Москвой его связывало единство веры и племени; если москаля народ не любил, то поляка — ненавидел.
К тому же, самодержавная власть представлялась для простого народа средством и возможностью защиты от старшины.
Поднимая открытую борьбу против Выговского, Пушкарь выставил два принципа: принцип верности Москве, соединенный с желанием слиться с нею на еще более тесных основаниях, чем при Хмельницком; и принцип борьбы за права народа, которого старшина постоянно стремилась отстранить от участия в решении общественных дел, желая ограничить козачество определенным числом, выключив из него все поспольство.
Последний принцип был особенно приятен мещанам, платившим подати, но которым старшина не дозволяла перехода в козачество.
Оба эти принципа были совершенно противоположны желаниям значных.
Начало борьбы Пушкаря с Выговским возникло из-за самого гетманского избрания, совершившегося без согласия на это Запорожья.
Последнее по этому поводу волновалось и отправило своих депутатов в Москву, указывая на то, что гетманы набирались веегда в Сечи, и что старшина городовая отстраняет Сечь от участия в общественных делах. Пушкарь принял сторону Запорожья и отправил в Москву, вместе с депутатами от Сечи, и своих посланцов — Стринджу и Ивана Донца — с жалобой на гетмана.
Через своих послов Пушкарь просил московское правительство учинить новую раду, ибо «Иван Выговский всему войску запорожскому и всей черни Днепровской не люб». Московское правительство, в видах успокоения Малороссии, согласилось на эту просьбу и выдало запорожцам и послам Пушкаря грамоту, в которой разрешало избрать гетмана на полной раде. Решив в то же время действовать оружием, Пушкарь послал к запорожцам просьбу помогать ему против Выговского, и когда последнему удалось смирить Сечь, то часть запорожцев, в числе шестисот человек, особенно недовольная гетманом, оставила ее и явилась к Пушкарю с атаманом Яковом Барабашем.
Но главная сила Пушкаря была в простом народе.
Пользуясь ненавистью черни к значным, он рассылал повсюду универсалы, в которых объявлял, что царь позволил ему идти против царских изменников — гетмана и старшины — и побивать их, а других отсылать в Москву; что для этой цели пожалованы ему от царя пушки и знамена и обещана присылка на помощь сорока тысяч московских ратных людей. Кроме того, он приглашал в своих «листах» козаковать посполитых.
К нему со всех сторон стали стекаться пастухи, наймиты и многочисленная голота (голь), оставшаяся без крова и пищи вследствие непрерывных предшествовавших войн. Люди эти, не имея ни лошадей, ни вооружения, шли к Пушкарю с дубинами, косами, рогатинами и, по выражению летописца, «с сердцами до убийства и разграбления имений людских готовыми». Ненависть черни против старшины была особенно сильна в это время, так как незадолго перед сим гетман и старшина предлагали приехать царскому чиновнику для составления реестра козакам, «чтоб впредь гултяем в козаки писаться было невольно», и чтобы мещане были обложены податями, какие они платили при польском господстве, дабы гетман, как говорилось в основании этой просьбы, имел возможность платить козакам жалованье.
Таким образом, универсалы Пушкаря встретили у народа полное сочувствие — и в короткое время у полтавского полковника было до 20 тысяч людей, называвшихся «дейнеками». Вскоре восстание из Полтавы распространилось на окрестности Гадяча, Зенькова, Ромна, Миргорода.
Донец возмутил окрестности Лохвицы, собрал там толпу «гултяев» и принялся грабить имения значных.
В народе проснулась старая вражда против панов, которыми являлись в данное время гетман и старшина.
Начался ряд убийств и грабежей, жертвами которых являлись по преимуществу люди состоятельные, друзья партии значных, «советники» гетмана и старшины и их арендари.
Таким образом, восстание Пушкаря, из усобицы между ним и гетманом, превратилось в социальную войну неимущих классов против богатых, безправных — против значных.
Узнав о враждебных действиях Пушкаря, Выговский из Чигирина прибежал в Гадяч и здесь казнил несколько возмутителей народа, а затем отправил в Полтаву своего наместника (т. е. управителя имениями, принадлежавшими гетману в Гадячском полку) Тимоша с просьбой оставить вражду и принять мир. Но Пушкарь, зная о том, что Выговский казнил нескольких приверженцев его в Гадяче и опасаясь, что гетман хочет убить и его, на мир не согласился и велел заковать Тимоша и отправить его в Каменное, к московскому воеводе Колонтаеву, с которым он был в хороших отношениях.
Тогда Выговский решил смирить Пушкаря оружием и выслал против него полки Нежинский и Черниговский; но этот поход ничем не кончился: простые казаки отказались поднимать оружие против своих братьев и разошлись.
Тогда 25-го января 1658 года Выговский послал против восставших отряд из наемных волохов, сербов, немцев и поляков под начальством Ивана Сербина, которому было поручено напасть на Полтаву врасплох.
Отряд этот, не дойдя до Полтавы, сбился с зимней дороги и вследствие этого промедлил целый день. Тем временем, Пушкарь узнал об опасности, и 27-го января в урочище Жуковом Байраке, близ Диканьки, на отряд Выговского напал врасплох Барабаш с запорожцами и городовыми козаками и разбил его наголову.
Безуспешными оказались и действия Миргородского полковника Лесницкого против Пушкаря.
К этому времени в Малороссию прибыл боярин Богдан Хитрово, посланный на Украйну для переизбрания гетмана и вообще для умиротворения края. Выговский, объявив, что рада будет в Переяславле, распустил слух, что отказывается от гетманства.
Услыхав о новой раде, Пушкарь выступил из Полтавы, «чтобы тую раду разорвати»; но, узнав, что там Хитрово, отказался от своего намерения, боясь как бы его поход туда, где находился царский боярин, не показался бунтом против царской власти.
Поэтому, пока в Переяславе находился Хитрово, Пушкарь стоял в Гадяче.
Подождав немного, Хитрово устроил раду без участия Пушкаря — и на ней, благодаря искусным интригам, избран был гетманом Выговский.
Едва рада окончилась, как Хитрово получил от Пушкаря письмо, в котором тот просил его приехать в Лубны, чтобы устроить новую раду, ибо «Переяславская рада — не в раду», так как на ней не было ни Пушкаря со всей его партией, ни запорожцев, ни «черни». Новоизбранный митрополит Дионисий Балабан (сторонник Выговского) грозил Пушкарю церковным проклятием, если он не прекратит своих враждебных действий.
Пушкарь ответил ему, что только тогда признает Выговского гетманом, когда «вся чернь украинская, единомысленно с чернью войска запорожского», изберут его. Пушкарь вновь послал на Запорожье послов своих: Стринджу, Донца и сына своего Кирилла Пушкаренка, которые привезли туда с собой царскую грамоту о дозволении переизбирать гетмана.
Запорожцы, у которых вновь пробудилась надежда возвратить себе прежнее значение в деле решения судеб Украйны, заволновались.
Чернь порывалась идти на Чигирин, другие спешили соединиться с дейнеками Пушкаря.
Находясь вблизи Полтавы, Пушкарь просил Хитрово собрать войско и идти под Лубны, уверяя его, что Выговский хочет напасть врасплох на великороссиян.
В это же время Пушкарь отправил в Москву первый свой донос на Выговского, в котором писал, что Выговский изменник.
На обратном пути своем из Переяслава боярин Хитрово виделся 5-го марта, в Лубнах, с Пушкарем.
Хитрово убеждал его оставить свои враждебные действия, одарил его подарками и деньгами и уверял в царской милости; но Пушкарь не соглашался признать Выговского гетманом и положить оружие.
Он продолжал писать в Москву доносы.
Московское правительство хотя и хвалило его, но не давало ему перевеса над гетманом.
Наконец, прибыли к Пушкарю царские посланники — стольник Иван Олфимов и дворянин Никифор Волков с приказом не нападать на гетмана;
Пушкарь отвечал, что Выговский хочет принудить его не мешать своим замыслам и просил у царя заступления и покровительства.
Выговский поставлен был в неловкое положение.
Он видел, что Пушкарь и запорожцы более, чем он, нравятся в Москве.
Не желая ехать в Москву, куда его звали, Выговский послал туда вместо себя Миргородского полковника Григория Лесницкого.
Не надеясь на удачу в Москве, Выговский одновременно стал искать помощи у татар; к нему пришел знаменитый Карабей с ордою. Приход последних сильно не понравился народу, опасавшемуся грабежа со стороны татар. Воевода Киевский Бутурлин доносил царю, что некоторые из недовольных письменно выражали ему желание, чтобы царь прислал войско свое и оборонил бы Украйну от татар и ляхов. Из находившихся в это время в Москве Лесницкого и посланца Пушкаря Искры каждый оправдывал своего вождя и чернил противника, но доносам Пушкаря (11-го марта и 26-го апреля) и свидетельству Искры об измене гетмана и сношениях его с Ордою и поляками мало верили до тех пор, пока не пришло известие от Бутурлина.
Впрочем, о приходе в Малороссию татар в Москве знали уже и раньше, и в Украйну был немедленно послан Иван Опухтин с приказом Выговскому, чтобы он с Пушкарем не смел самовольно распоряжаться и приводить татар в Малороссию, а ждал бы царских войск. В это время вернулся из Москвы Лесницкий и привез известие, что царь принял его отлично, а посла Пушкаря — Искру — велел задержать.
Ободренный этим Выговский вновь послал увещание полтавцам, а затем и сам, вопреки уговорам и запрещениям московских послов Опухтина и Петра Скуратова, выступил 4-го мая на Полтаву.
Лубны заперлись от полков Выговского, который должен был силою пробиться через город; миргородцы же свергли своего полковника Довгаля и посадили его под стражу за преданность Пушкарю.
Жители Голтвы не хотели сперва идти с Выговским, но, убоявшись его угроз, пошли с ним. Испуганные ордою, Пушкарь и Барабаш написали 14-го мая письмо к Выговскому, прося его простить их «неисправление» перед ним, но требуя отправки обратно орды. Выговский не обратил внимания на это письмо и 17-го мая выступил из Голтвы, а на следующий день произошла первая стычка между ним и пушкаревцами с неблагоприятным для последних исходом.
В это же время под Глуховом несколько сот пушкаревцев были «выстинаты» (убиты) войсками Выговского.
Пушкарь и Барабаш заперлись в Полтаве, к которой подошел Выговский.
Новый посол царский Василий Кикин уговорил Выговского и Пушкаря помириться между собой, но полтавские козаки и запорожцы запретили Пушкарю мириться с гетманом и не пустили его из города.
Пушкарь, укоряемый своими приверженцами за нерешительность, выступил 1-го июня из Полтавы и напал на обоз Выговского.
Голота перепилась находившеюся на возах горилкою и была перебита подоспевшею ордою. Сам Пушкарь погиб в этой битве. Барабаш с немногими людьми ушел в Полтаву, а на другой день мещане отворили гетману ворота города, причем Выговский поклялся никому не мстить.
Но как только доступ в Полтаву был открыт, туда ворвались козаки и татары, и начался четырехдневный грабеж города.
Вскоре покорились Выговскому Лубны, Миргород, Гадяч, и голота разбежалась, лишенная своего предводителя, но долго еще бродила толпами, смущая народ. Когда, затем, гадячский договор (16-го сентября 1658 года) стал известен в Москве, то правительство само обратилось к народу, приглашая его содействовать войскам кн. Ромодановского, который должен были придти в Малороссию.
Партия Пушкаря мгновенно ожила. Полтавцы низложили полковника Горкушу, поставленного Выговским, и избрали полковником Кирика Пушкаренка, сына старого Пушкаря;
Искра, отпущенный из Москвы, стал рассылать универсалы против Выговского, Иван Донец и Стефан Довгаль снова появились и стали набирать полки в помощь Ромодановскому.
Еще до прихода своего в Малороссию, Ромодановский послал, на помощь Кирику Пушкаренку, осажденному татарами в Полтаве, Григория Косагова с отрядом, который впервые столкнулся с татарами под Голтвою и после непродолжительного боя взял ее (в конце 1658 года). Дейники быстро стекались к Ромодановскому и жестоко мстили приверженцам Выговского: Миргород, Пирятин, Лубны и другие города подверглись разорению, Мгарский монастырь был разграблен, народ стал избивать жолнеров — и Малороссия временно успокоилась только после того, как гетман бежал из Чигирина.
Дальнейшие сведения о Кирике Пушкаренке отрывочны.
В апреле 1659 года, будучи полковником Полтавским, он вместе с братом своим Марком-Коломаком Пушкаренком писал царю письмо, в котором, от лица полчан, просил царя о милости ввиду разорения Полтавского полка и о защите от Выговского, обещая ему верную службу.
В числе 14 человек, отправленных с этой челобитной, был и Марк Пушкаренко.
Известно также, что в июле 1659 года полковником Полтавским был Федор Жученко.
Из письма (19-го июля 1659 года) последнего к наказному гетману Ивану Безпалому видно, что в это время в Полтаве был бунт, причем был пойман чернец Епифаниевского Полтавского монастыря с писанными листами от имени Пушкаренка к Филону Горкуше (бывшему полковнику Полтавскому) и к Герасиму Каплонскому, полковнику Чигиринскому.
Узнав об этом, Пушкаренко бежал, но был пойман и вместе с чернецом держан «в везеню». Последнее, если не ошибаемся, сведение о Кирике Пушкаренке относится к 1666 году, когда он, будучи товарищем Полтавского полка, подавал вместе с другими жалобу царю на притеснения и жестокости воеводы Якова Хитрово.
Память о Мартыне Пушкаре сохранилась у народа, сложившего трогательную думу о его кончине.
Н. Костомаров, Богдан Хмельницкий, т. II, СПб. 1859; Гетманство Выговского, СПб. 1862; Памятники, изданные временною комиссиею для разбора древних актов, издание 2-ое, т. І и III; Акты, относящиеся до истории южной и западной России, тт. IV, V, VI, VII, XV; О. Бодянский, Реестра всего войска запорожского, после Зборовского договора, М. 1875; В. Эйнгорн, Очерки из истории Малороссии в XVII в. І. Сношения Малороссийского духовенства с Московским правительством в царствование Алексея Михаиловича, М. 1899; О. Левицкий, Очерк внутренней истории Малороссии в XVII веке; С. Соловьев, История России с древнейших времен, кн. III; Летопись Самовидца, К. 1878; С. Величко, Летопись событий в юго-западной России в XVII веке, К. 1848; Гр. Грабянка, Действия презельной брани и т. д., К. 1854; И. Срезневский, Выговский и Пушкарь, «Сын Отечества» 1884 г., № 47, стр. 258-74; его же, Мартин Пушкарь, «Очерки России» В. Пассека, 1838 г., кн. I, стр. 201-18; А. Савельев-Ростиславич, Мартын Пушкарь, «СПб. Ведомости» 1848 г., № 14; Краткое историческое описание о Малой России до 1765 года, в «Чтениях Москов.
Общ. Ист. и Др. Росс.» 1848 г., т. VI; В. В. Волк-Карачевский, Борьба Польши с козачеством во второй половине XVII и начале XVIII века, К. 1899. В. Модзалевский. {Половцов} Пушкарь, Мартын — полтавский полковник, известный своей верностью Москве.
Упоминается впервые под 1650 г. Назначенный Богданом Хмельницким, вместе с Выговским, главным советником к Юрию Хмельницкому, он не только не разделял стремлений Выговского к переходу на сторону Польши, но стал врагом его и доносил в Москву о его сношениях с Польшей.
После первого доноса, которому в Москве не поверили, П. должен был вступить в борьбу с Выговским и в сражении под Полтавой, в 1657 г., нанес ему сильнейшее поражение.
Усиленный новыми отрядами казаков, он вторично, в 1658 г., разбил Выговского, но пал в этой битве. {Брокгауз} Пушкарь, Мартын полковник, полтавский наказный гетман Запорожских казаков, убит в 1658 г. {Половцов}