Биография Гацисский Александр Серафимович

— председатель Нижегородской архивной комиссии, один из выдающихся местных исследователей, происходил из древнего рода Дахновичей, принявших фамилию Гацисских от пожалованного Григорию Дахновичу королем польским Сигизмундом III за какие-то заслуги при осаде Смоленска имения Гатцищи (гать, гатище).
Серафим Петрович Г. (родился в 1803 г.) получил степень лекаря в Виленском университете, был в молодости членом общества филаретов и образованием выделялся в той русской провинции, где служил всю жизнь: в Малороссии, Рязани и потом в Нижнем Новгороде; здесь он окончил жизнь помощником врачебного инспектора.
Он был женат на Генриете фон Петерс, дочери французского эмигранта, скрывшего свое настоящее имя и звавшегося Свободою по паспорту, приобретенному перед приездом в Россию у какого-то чеха; мнимый Свобода поселился в гор. Ревеле, где у него родилась от немки дочь и где он умер, сохранив тайну своего происхождения.
Александр Г. родился в Рязани 30 мая 1838 г., а в 1847 г., 15 ноября, вместе с родителями прибыл в Нижний Новгород.
В шутливой собственной «некрологии некоего благонамеренного литератора, старца Александра» Г. замечает, что он первые годы своего жития «провел под многоразличным воздействием нескольких национальных течений: польского (от родителя), французско-ревельского (от родительницы), французско-швейцарского (от воспитателя М-r Jacot) и чисто российского (от няньки Ореховой), и таким образом в некоторой степени самим роком был подготовлен к дальнейшему произрастанию на почве из смеси французского с нижегородским». Вероисповедания Г. был евангелическо-лютеранского.
В 1849 г. Г. был определен в Нижегородскую гимназию, которую окончил в 1855 г. Товарищ Г. по гимназии, окончивший ее двумя годами раньше, П. Д. Боборыкин описал ее в романе «В путь-дорогу» в качестве довольно скудного источника света, но в ней существовали известные традиции литературных и исторических интересов.
В области местной истории и этнографии работал в Нижнем в сороковых годах учитель гимназии П. И. Мельников, впоследствии известный писатель-расколовед (Андрей Печерский), а из учеников его, еще на гимназической скамье, обратили на себя внимание будущие историки: К. Н. Бестужев-Рюмин и С. В. Ешевский.
Г., по его словам, в гимназии занимался «неумеренным стихоплетством». В 1855 г. он едет в Казанский университет и поступает на камеральный разряд юридического факультета.
В университете Г. застал то брожение мысли, которое захватило Россию из края в край по воцарении Александра II. В начале Г. увлекся было тогдашним студенческим бытом, попойками, бражничеством и ночными прогулками по улицам с песнями; но подхватившему его кругу буршей не чужды были если не научные, то литературные интересы.
Сам Г. писал сценки студенческого быта, стихи на случай и проч., иногда участвовал в товарищеских литературных чтениях и спорах по их поводу.
В сохранившихся тетрадках студенческого времени Г. находим многочисленные записи популярных в те годы произведений потаенной русской музы — запретные стихи Пушкина, Лермонтова, Некрасова, Лаврова и др., проникавшие в эту среду из-за границы, копии целых статей Герцена и т. д.; списано также немало и просто скабрезных вещей, свидетельствующих о низком культурном уровне студенческой молодежи той поры. Состав профессоров университета был довольно разнообразен, и рядом с отсталыми провинциальными псевдоучеными работали люди, имя которых осталось в науке. Г. слушал Ешевского, Пахмана, Н. П. Вагнера, Бутлерова, Мейера, В. И. Григоровича.
Но в общем студенты почти не учились.
Когда ряд более выдающихся ученых (Мейер, Пахман, Ешевский и др.) в 1857-58 гг. покинули университет, тогда и Г., побуждаемый примером и письмами П. Боборыкина, перешедшего из Казанского университета в Дерптский (ныне Юрьевский), променял в 1858 году Казань на Петербург.
Г. пробыл в Петербургском университете до конца 1859 года. К этому моменту относится и начало печатной литературной деятельности Г. В №№ 25 и 27 «Искры» за 1859 г. был напечатан его очерк «Из записок офицера», написанный литературно, но не блещущий никакими художественными достоинствами, тем не менее произведший некоторое впечатление в Нижнем Новгороде, так что очерк ходил здесь по рукам в переписанном виде. В том же году в «Искре» были напечатаны еще два беллетристических наброска Г. Впоследствии Г. в беллетристической форме почти ничего не печатал, хотя в его бумагах сохранились разнообразные опыты в этом отношении, писанные даже в зрелые годы: в нем билась художественная жилка, не получившая, однако, должного развития.
Прикосновение к миру литературы (Г. тепло вспоминал обласкавшего его редактора «Искры» Вас. Ст. Курочкина) и пребывание в столице в то оживленное время окончательно определили будущую деятельность Г., как человека горячо преданного литературе, разделявшего общие передовые идеалы шестидесятых годов и готового к работе для проповеди их и водворения в жизни в родной провинции.
Тяготение со стороны Г. к последней, в противоположность общей тяге тогдашней интеллигенции в столицы, вероятно, было в связи с тем настроением, которое пробивалось тогда в Поволжье и, в частности, в Казани, в университете и духовной академии, и выражалось интересом к областной жизни, к изученьям в истории русского народа земских и областных начал (проф. Казанского университета Щапов). В январе 1860 г. Г. снова приехал в Казанский университет, а летом был за границей и в течение месяца слушал берлинских профессоров.
Курс, со степенью действительного студента по юридическому факультету, Г. окончил только в 1861 г., после известных студенческих волнений той поры. В том же году Г. приехал в Нижний Новгород и 16 октября вступил в службу младшим чиновником особых поручений при Нижегородском губернаторе (А. А. Одинцове). 23 апреля следующего года он определен редактором неофициальной части «Нижегородских Губернских Ведомостей». В то же время (25 сентября) он избран действительным членом губернского статистического комитета, а 8 января 1865 г. назначен секретарем этого комитета.
Эту службу он несет до 26 октября 1878 г., когда был уволен «по прошению», вследствие столкновения с губернатором Кутайсовым, обвинявшим Г. в революционных замыслах и стремлениях к «сепаратизму», «в чем, — по выражению Г. в его автобиографии, — однако, весьма усомнился вообще не предававшийся пороку сомнения тогдашний Министр Внутренних Дел ген. Тимашев». Г. удалось оправдаться и остаться в Нижнем Новгороде. 21-го июля 1880 года Г. вернулся к должности секретаря статистического комитета.
По службе он дошел до чина надворного советника.
Одновременно со служебной деятельностью Г. много отдавал сил и общественной.
С 1877 г. он состоит гласным Нижегородского уездного и губернского земств и трехлетие был членом губернской земской управы и заступающим место ее председателя.
С 1879 г. он также состоит до смерти гласным Нижегородской городской думы, а с 1881 г. — членом городской управы и заступающим место городского головы.
Кроме того, горячо участвует в различных местных благотворительных и просветительных организациях; так, он был учредителем Общества грамотности и т. п. В свою общественную деятельность Г. вносит много преданности и внимания к делу и выдержанно и стойко проводит в ней с молодости усвоенные принципы гуманности и независимости общественного самоуправления.
В 1877 г. в качестве временного председателя губернской земской управы Г., хотя и был как секретарь статистического комитета всецело подчинен губернатору, дал стойко отпор каким-то незаконным требованиям его; земское собрание стало на сторону Г.; это и послужило поводом к упомянутому столкновению с Кутайсовым (письмо К. Тихонравову 5 апреля 1879 г.). В это же время им сделана замечательная попытка к объединению земских деятелей губернии в периоды между сессиями, с целью обобщения земских вопросов и оживления деятельности губернского земства; попытка, однако, не встретила тогда сочувствия.
Но лучшие свои силы Гацисский отдал литературной деятельности, в качестве областного писателя, и научным изученьям Нижегородского края, его истории с древнейших времен, этнографии, экономической его жизни и просвещения.
В шестидесятые годы Г. горячо взялся за оживление «Губернских Ведомостей», и на его усердный зов откликнулись корреспонденты из уездных городов и сел, сообщая о местных делах, с особой любовью и в приподнятом стиле повествуя о признаках пробуждения в нижегородской глуши общественности, о появлении школ и библиотек, об устройстве любительского спектакля и т. п. Нарождающаяся провинциальная публицистика и попытки с ее стороны сколько-нибудь широко поставить местные вопросы встретили, однако, противодействие.
В 1864 г. статья Гацисского в 17-м № газеты (О неизбежности благотворительности при существовании нищеты) вызвала собственноручное письмо министра Валуева к губернатору Одинцову с указанием на неуместность подобных статей в официальном органе, вследствие чего статьи общего содержания в «Губернских Ведомостях», по крайней мере временно, прекратились.
Первой частной газетой в Нижегородском Поволжье был «Нижегородский Справочный Ярмарочный Листок» некоего Мельгунова, издававшийся в 1860- 1873 гг. Г. принимал в нем деятельнейшее участие с 1862 года, а в следующем году, благодаря сочувствию губернатора Одинцова к деятельности Г., «Листок» был передан в аренду статистическому комитету, газете было разрешено расширить программу и Г. сделан ее фактическим редактором; потом разрешено было выкинуть из названия газеты эпитет «Ярмарочный» и выпускать ее круглый год. Однако в 1872 г., когда газета уже выросла в объеме и выходила четыре раза в неделю, последовало официальное уведомление, что издание частной газеты «общелитературного и политического направления» отнюдь не входит в задачи губернского комитета, и к следующему году «Листок» прекратился. — В 1872-73 гг. Г. принял участие в замечательном казанском газетном предприятии, организованном такими же, как Г., энтузиастами подъема провинциальной умственной жизни и создания областной печати.
Это была «Камско-Волжская Газета», начатая Н. Я. Агафоновым и К. В. Лаврским (впоследствии — член 1-й Государственной Думы от гор. Казани) и посвященная вопросам жизни Поволжья и вообще областной жизни. Газета велась вполне литературно и живо, объединила многих деятелей не только Поволжья, но и Сибири (Ядринцев и Потанин), но в начале 1874 г. прекратилась вследствие перенесения цензуры ее из Казани в Москву.
Г. напечатал несколько статей в «Камско-Волжской Газете» и сохранил в своем архиве обширную переписку с ее сотрудниками, проливающую свет на умственную жизнь провинции первой половины семидесятых годов. В середине их имя Г. получило весьма широкую известность, особенно благодаря довольно шумному полемическому эпизоду из-за статьи Д. Л. Мордовцева, появившейся под заглавием «Печать в провинции» в журнале «Дело», кн. IX и X, 1875 г. В то время можно было указать уже несколько вполне дельных и серьезно поставленных провинциальных изданий, как «Камско-Волжская Газета», «Дон» в Воронеже, «Азовский Вестник» в Таганроге, «Сибирь» в Иркутске, «Киевский Телеграф» и др. Мордовцев же доказывал полную несостоятельность провинции в этом деле создания собственной печати и предсказывал смерть областному слову. В дружных протестах со стороны затронутых Мордовцевым провинциальных литературных сил наиболее видное место заняла брошюра Г.: «Смерть провинции или нет?». Это был наиболее серьезный и убедительный голос против неуместной претензии на централизацию духовной жизни страны.
Впоследствии Мордовцев, переубежденный самым фактом роста провинциальной печати, напечатал в газетах полупокаянное обращение к Г., заявляя, что радуется своей ошибке.
Собственно литературная деятельность Г. не представляет чего-либо законченного и цельного.
Весь он, как писатель, без остатка разменялся на бесчисленное множество мелочных разнообразнейших статей и заметок, отдавшись черновой работе впервые ориентирующегося в массе нового материала исследователя — собирателя фактов.
В противоположность литераторам столиц, которых он сравнивал с департаментскими чиновниками, Г. любил называть провинциальных писателей волжскими бурлаками, т. е. людьми каторжного и неблагодарного труда. В. Г. Короленко дал лучшую характеристику этого «литератора-обывателя», проводившего в косное сознание провинциального общества самую идею печатного слова. Короленко пишет, что его «охватило какое-то жуткое чувство, близкое к ужасу, при виде этой необъятной массы сырого материала, которой покойный окружил себя при жизни. Вырезки из газет, исторические брошюры, с отметками на полях и подготовленные для извлечений, тетради с различными выписками, столбы записных книжек и затем тучи отдельных листков, исписанных торопливым и мелким, как бисер, почерком». «Я собираю и классифицирую материал так, как будто мне предстоит работать до 80 лет», — говорил покойный. — «Но мне кажется, что для этого моря литературного сырья не хватило бы десяти жизней, и невольное жуткое чувство проникало в душу при виде этой пучины, поглотившей даровитого, но одинокого труженика». Существеннейшее значение из разнообразных научно-литературных работ Гацисского имеют десять томов «Нижегородского Сборника», выходившего в течение 1867-1890 гг. от имени статистического комитета.
В предисловии к одному из томов «Сборника» (VII) Г. основной задачей его называет — исследование всех, по возможности, сторон народной жизни Нижегородского Поволжья в его прошлом и настоящем, и притом «не с какой-либо временной, а, так сказать, с вечной и многообъемлющей точки зрения — путем печатания преимущественно материалов для познания их». «Нашими задачами, — говорится в другом предисловии, — является простая запись существующего, каково бы оно ни было, лишь бы оно освещало предмет, подлежащий исследованию, т. е. народ и землю Нижегородского Поволжья, для того чтобы знать и народ, и землю его, и то, чем народ и земля в Нижегородском Поволжье выделяются из общей физиономии нашего народа и всей нашей земли; когда все подробности будут освещены как следует, когда к изучению народной жизни будет применен микроскоп, как к естествознанию, тогда только не будем мы смешивать следствия с причинами, так как будем мы действительно знать самих себя» (т. VI). Изданием сборников Г. удалось пробудить и объединить все местные скромные научно-литературные силы. Он собирал материал также в экскурсиях по губернии и дал ряд разнообразных своих и чужих работ, освещающих местную старину и местный народный быт, положив начало серьезным научно-статистическим исследованиям, в дополнение и развитие крайне недостаточных и неудовлетворительных способов, какими действовали до тех пор статистические комитеты.
В качестве секретаря статистического комитета Г. пытался поднять и оживить работу этих учреждений путем обмена мнений с секретарями их в других городах и даже устраивал при удобных случаях негласные небольшие их съезды и совещания.
В 1875 г. Г. редактировал II выпуск «Сборника в память первого русского статистического съезда», поместив в нем также несколько своих статей и докладов.
Издание «Нижегородского Сборника» и оживление статистического комитета было наиболее производительной для последующих научных работ и исследований стороной трудовой жизни Г. Горячо любя театр и следя за ним в Н. Новгороде, Г. издал в 1867 г. книжку: «Нижегородский театр (1798-1867 гг.)», первый очерк по истории местного театра с данными, небезынтересными и для истории русского театра вообще.
К 1873 г. относится брошюра «Школьное дело в Нижегородском Поволжье» (гор. Казань).
В 1875-77 гг. Г. издавал «Нижегородку», путеводитель по Нижнему Новгороду и Нижегородской ярмарке, заключавший также статьи и заметки для популяризации сведений по местной истории и быту. До конца 70-х годов Г. немало корреспондировал о нижегородских делах во многих столичных и областных изданиях, обычно подписываясь полной фамилией.
С годами и по мере того, как ежедневная жизнь была захватываема деятельностью по земскому и городскому самоуправлению, Г. мало-помалу отставал от участия в текущей литературе и посвящал досуги истории края. В 1886 г. он издал сводный «Нижегородский Летописец», а в 1887 году начал издание сборника биографий «Люди Нижегородского Поволжья». Когда в 1887 г. по почину Г. была открыта в Н. Новгороде ученая архивная комиссия, она нашла уже для своей работы почву, значительно подготовленную и расчищенную.
Г. до конца своих дней был председателем комиссии и душою ее. Им в то время дополнена и исправлена археологическая карта Нижегородской губернии, им же составленная еще в 1877 году для III археологического съезда в гор. Казани, и положено собранными им коллекциями основание историко-археологическому музею комиссии (соединенному в настоящее время с художественным городским музеем).
Задачей архивной комиссии, кроме прямой ее обязанности архивоведения, Г. ставил «как всевозможные самостоятельные исследования прошлого местного края, так и возможно широкую пропаганду и популяризацию этого прошлого». Одним из средств такой популяризации он считал устройство торжеств в память лиц и событий, особенно выдающихся в прошлом Нижегородского края; так, по его мысли устроено было чествование памяти основателя Нижнего Новгорода, великого князя Георгия Всеволодовича, 3-4 апреля 1889 г. В общем, Г. отдал целиком свою жизнь и недюжинные силы черновому, мелочному и разбросанному труду во всех областях изучения местного края. Он не создал ни одного труда, выходящего за границы чисто местного значения, подавленный невозможностью сосредоточиться и подняться в сферу обобщающих взглядов (чему мешало и то обстоятельство, что все-таки он не прошел настоящей научной школы, подготовляющей к самостоятельной работе), но, во всяком случае, он сделал все, что возможно, в качестве пионера научных изучений, и имя его не будет забыто в истории русской культурности.
Для Нижнего и губернии имя Г. говорит, конечно, особенно много. Здесь его знали и любили буквально стар и млад, и высоко ценили, с одной стороны, такие люди, как консерватор Мельников, с другой — люди, группировавшиеся с конца 80-х годов около губернского земства и В. Г. Короленко.
Отдавшись местным историческим, этнографическим и статистико-экономическим изученьям, Г. в конце концов приобрел складку некоторой не только извинительной, но трогательной чудаковатости, о чем сам говорит не без юмора в своей автобиографии: «С годами старец Александр все более и более приобретал спокойствия душевного, находимого им в некоторой мономании его к Нижегородоведению и Нижегорододеланию: окружив себя нижегородскими книгами, картинами, планами, картами, иконами, он чувствует себя как птица в воздухе, рыба в воде или крот в норе; ступая по стогнам града и почти безошибочно определяя встречающихся ему на пути — угольников из Красной Рамени, грушевников из Сиухи, штукатуров из Белгородья, столяров-пурехан из Жаров, он находит в этом немалое удовольствие; считая вообще весь нижегородский край своей научно-литературной вотчиной, закрепленной за ним несколькими давностями спокойного ненарушенного владения, изучая отдаленнейшие исторические эпохи во второй, послеобеденной половине дня, с тем чтобы повторить их на другой день до обеда в здании градской муниципии, он был бы идеально счастлив, если бы не был смущаем горьким сознанием, что воспитанный на идеалах сороковых годов и пропитанный переработанным воплощением их в шестидесятых, он никак не может вполне приноровиться к отсутствию идеалов в идеалах восьмидесятых годов». В переписке с П. И. Мельниковым, который в упомянутом столкновении Г. с губернатором Кутайсовым оказал Г. существенную услугу заступничеством за него перед властями, в этой переписке Г. характеризует себя как монаха по склонностям: «Еще с самых ранних лет предо мной носится, как идеал, пушкинский Пимен. Я страстно наблюдаю жизнь, и давнишняя моя мечта — быть в спокойном положении летописца, и потому коплю материал для того, чтобы писать мемуары.
И не трагично ли, что до сих пор меня одолевает только текущая работа?». 3 июля 1889 года почитатели этого инока-подвижника областного оживления торжественно отпраздновали тридцатилетие его литературной деятельности, причем дружно было отмечено разнообразие ее; не говоря о местной истории или хозяйственном быте, даже естествоиспытатель Н. М. Сибирцев признавал, что естествознание обязано Г. собранием многих полезных сведений для позднейших исследователей, а его почвенная карта губернии, приложенная к V тому «Нижегородского Сборника», к статье «Материалы для изучения хлебной производительности и хлебной торговли в Нижегородской губ.», «была в числе немногих ценных материалов, освещающих путь позднейшим исследователям почв Нижегородской губернии». В тяжелые для Нижегородского края 1891-92 гг. Г. надорвал свое здоровье непосильной работой по борьбе сначала с голодом в губернии (он был также вызываем в Петербург для участия в совещаниях по организации продовольственного дела) и потом с холерой в Н. Новгороде.
Он умер 27 апреля 1893 г. Его кончина была дружно отмечена всею печатью как крупная потеря для культурной жизни провинции, в особенности для Нижегородского края. Г. погребен на лютеранском кладбище гор. Н. Новгорода, но отпет был по православному обряду.
По его смерти в распоряжение Нижегородской архивной комиссии переданы: нижегородский отдел его библиотеки и личный архив, особенно богатый письмами.
Неизданные материалы, хранящиеся в Нижегородской ученой архивной комиссии.
Печатные материалы: 1) Издание Нижегор. уч. арх. комиссии «Сборник в память А. С. Гацисского», Нижний Новгород, 1887 г., в 8-ю д. л., ІV+56+61+50 стр. Содержание: Автобиография Г.; Из истории областной печати, В. Г. Короленка;
Воспоминание об А. C. Г., Н. Я. Агафонова;
Земская деятельность А. С. Г. и его взгляды на задачи земства, А. А. Савельева;
В вотчине кн. Пожарского, посмертный труд А. С. Г.; Описание его тридцатилетнего литературного юбилея, и другие материалы.
С приложением портрета и списка сочинений. 2) «Сборник Ниж. арх. комиссии», том IX. В память П. И. Мельникова, Нижний Новгород, 1911 г., стр.203-248, переписка Мельникова и Гацисского. 3) «Переписка И. А. Голышева с разными учеными лицами». Издание под ред. А. В. С-ва (Смирнова), не для продажи.
Губерн. гор. Владимир, 1898 г., стр. 95-107. 4) «Материалы для биогр. К. Н. Тихонравова.
Письма к нему разных лиц. Под ред. А. В. Смирнова (не для продажи), гор. Владимир, 1900, стр.150-179. 5) «Журнал XX заседания Ниж. губ. арх. комиссии 23 мая 1893 г.», Речи и доклады о Г. — А. А. Савельева, В. И. Снежневского и А. И. Звездина. 6) Действия Нижегородской губерн. арх. комиссии, журналы и доклады заседаний LVIII-LXVIII, Нижний Новгород, 1903 г. Заседание арх. ком. 27-го апреля 1903 года, доклады о Г-м — А. Звездина и Н. Агафонова. 7) В. Г. Короленко, «А. И. Богданович», статья в книге: А. И. Богданович, «Годы перелома», СПб., 1908, стр. VIII-XX. 8) Его же, «Покушение на генерала Баранова в 1890 г.» («Минувшие годы», 1908, август, стр. 167-168). 9) Ч. Ветринский, «П. И. Якушкин в Н. Новгороде», («Мир Божий», 1908, апрель, стр. 29-46). 10) H. H. Иорданский, «А. С. Гацисский и М. В. Овчинников; по поводу десятилетия со дня их смерти» (Отчет о состоянии начальных училищ гор. Нижнего Новгорода за 1903 г., Н. Новгород, 1904 г.). 11) Ч. Ветринский, «Поминки в Нижнем по Н. Г. Чернышевском (речь Гацисского)» («Ниж. Листок», 1911, № 283, от 17 октября). 12) Его же, «А. Н. Плещеев в письмах к А. С. Гацисскому» («Рус. Мысль», 1912 г., апрель).
Из многочисленных некрологов назовем: а) «Волгарь», 1893 г., №№ 95 и 96 (похороны, речь В. Г. Короленко); б) «Новое Время», № 6165; в) «Новости», № 115; г) «Русская Жизнь»; № 113; д) «Русские Ведомости», № 115. См. также «Волгарь», 1894 г., № 89, «Русские Ведомости», 1894 г., №№ 319, 327, 339 (статья Короленко, вошедшая в сборник арх. ком.), «Самарская Газета», 1894 г., № 190, «Волжские мотивы», «Волжский Вестник», 1893 г., №№ 110, 111, 131 и 139, «Русская Мысль», 1893 г., № 5, «Всемирная Иллюстрация», 1893 г., т. І, стр. 335. Ч. Ветринский (В. Е. Чешихин). {Половцов} Гацисский, Александр Серафимович — один из выдающихся местных исследователей наших; секретарь Нижегородского статистического комитета, председатель губернской ученой архивной комиссии, еще до открытия ее много поработавший над упорядочением местных архивов.
Издал «Нижегородский сборник» (10 т., Нижний Новгород, 1867-91), посвященный всестороннему изучению края, преимущественно экономического его быта (в VII-X тт. — поуездное описание кустарных промыслов), и основанный всего более на данных, собранных частным путем. Под редакцией Г. вышли еще: «Сборник в память первого русского статистического съезда» (вып. II, Нижний Новгород, 1875) и «Действия нижегородской губернской ученой архивной комиссии» (Нижний Новгород, 1887-90). Кроме статей, помещенных в этих изданиях, Г. принадлежат: «Нижегородский театр, 1798-1867 гг.» (Нижний Новгород, 1867); «Нижегородка.
Путеводитель и указатель по Нижнему Новгороду и по нижегородской ярмарке» (Нижний Новгород, 1877, с историческим очерком); «Нижегородский летописец» (Нижний Новгород, 1886); «Люди нижегородского Поволжья.
Биографические очерки» (кн. 1-я, Нижний Новгород, 1887). {Брокгауз} Гацисский, Александр Серафимович (дополнение к статье) — писатель; умер в 1893 г. {Брокгауз}